Харви Маккей - Как плавать среди акул
Почему? Прежде всего потому, что в природе существует закон сохранения массы. Если в чем-то одном природа даст вам много, то в чем-то другом недодаст. Никакая форма жизни не может улучшаться в каждом поколении. Воспитание – наука неточная. Если вы с этим не согласны, посмотрите на семьи, в которых выросли президенты Соединенных Штатов. У тех же родителей, которые произвели на свет Джимми Картера, родился и Билли Картер[10]. Те же люди, которые дали нам Линдона Джонсона, были родителями и Сэма Джонсона[11], которого могущественный брат держал подольше от глаз общественности. И не последней проблемой Ричарда Никсона был его брат Дональд[12].
Мы можем воспитывать наших детей в духе правильных идеалов, давать им самое лучшее образование, распахивать перед ними все двери, но это всё, на что мы способны. Остальное зависит от них самих. Каждое поколение находит своих собственных лидеров и при этом редко прислушивается к мнению поколения предыдущего. Два года назад киноактер Керк Дуглас получил премию от жителей своего родного города Амстердама, что в штате Нью-Йорк. По словам его сына Майкла, присутствовавшего на церемонии, отец заявил следующее: «Я хочу, чтобы вы знали: мне было гораздо легче добиться успеха, чем моему сыну. У моего отца не было ничего, кроме тележки, с которой он торговал на улице. Так что если бы у меня были всего лишь две такие тележки, я бы уже преуспел вдвое по сравнению с ним. Но вот мой сын Майкл получил признание, несмотря на известность своего отца, и это многого стоит».
Вашим детям, чтобы преуспеть, не обязательно нужно во всем отталкиваться от своих благополучных родителей. Если они поставят перед собой свои собственные цели, воспользуются своими собственными способностями и талантами, возьмут от своих родителей все, что им потребуется, а остальное выбросят, они обязательно преуспеют, у них будет все необходимое для достижения любого успеха.
Глава VII
Заключение: как добиться успеха
Как добиться успеха
Вы прошли со мной долгий путь. Три «кратких курса от Харви Маккея» и большая подборка «узелков». Теперь вам пора приступать к очередному испытанию – собрать все это воедино и взять с собой на вершину успеха. И у меня есть несколько идей на этот счет.
Вы заметили, что до сих мы пренебрегали очень важным словом, без которого не обходится ни одна книга подобного рода?
Это слово «упорство». Книга на тему «как добиться успеха» без обязательного обсуждения упомянутого вопроса – все равно что вестерн без стрельбы.
Я долго мучился над тем, как построить свой рассказ об упорстве, не впадая в банальности, и, кажется, нашел выход. Я собираюсь поведать вам парочку историй, своего рода семейных легенд Маккеев, и вы сами определите для себя, насколько важным является это качество для вашего собственного успеха.
Как я уже упоминал, мой отец работал корреспондентом агентства «Associated Press» в Сент-Поле и чертовски хорошо знал свое дело. Правда, великому стилисту Г. Л. Минкину, которого можно назвать великим журналистом своего времени, конкуренции со стороны моего отца опасаться не приходилось. Главным профессиональным качеством Джека Маккея был нюх на интересные истории и неутомимая энергия в их раскапывании.
В 1932 году Миннеаполис и Сент-Пол были печально известны как пристанища банд гангстеров. Власти исповедовали своего рода политику «открытого города». Сменяя друг друга, в городах-близнецах жили то Джон Диллинджер, то банда Баркера, то Элвин Карпис – сплошь весьма известные в свое время гангстеры. Полиция их практически не трогала, но от них ожидалось, что они будут обтяпывать свои делишки за пределами городской черты и, разумеется, демонстрировать свою преданность городским властям также и чем-то более материальным.
Как и следовало ожидать, это неписаное соглашение было нарушено. Банда Баркера и Карписа похитила двух богатых жителей Сент-Пола, банкира Эдварда Бремера и пивовара Уильяма Хэмма. Мой отец освещал для «Associated Press» последовавшие судебные процессы.
Потом произошло еще одно важное событие. 16 декабря 1932 года во время ограбления миннеаполисского банка, из которого было похищено 118 тысяч долларов, был убит случайный прохожий. Следы преступления вели к банде Баркера – Карписа, и когда в ходе рейда полиции на игроков в покер были арестованы несколько интересных персонажей, в их числе оказался некий Леонард Хэнкинс, который подрабатывал воровством и, как думали, был членом банды. Хэнкинс был обвинен в убийстве и в 1933 году приговорен к пожизненному заключению.
К 1935 году большинство членов банды Баркера– Карписа были или в могиле, или в тюрьме. Выжившие старались выторговать себе снисхождение и публично обвиняли друг друга в различных преступлениях. Из их показаний в суде, которые дотошно по роду службы конспектировал мой отец, стало ясно, что Хэнкинс в ограблении банка и убийстве прохожего не участвовал, да и вообще не был членом банды.
Опираясь на эту информацию, мой отец убедил губернатора Флойда Ольсона начать расследование, но, прежде чем доклад был готов, Ольсон скоропостижно скончался. Его преемник продержался на губернаторском посту лишь полгода и проиграл очередные выборы Гарольду Стассену, который приказал начать рассмотрение дела Хэнкинса с нуля.
А между тем шел уже 1939 год – с момента ограбления и убийства прошло семь лет. Пока провели расследование и вышел приказ об освобождении Хэнкинса, прошло еще два года. Но тут, как писал мой отец, «возникло новое осложнение. Против Хэнкинса выдвинули обвинение в ограблении на сумму 13 долларов, совершенном многими годами ранее в штате Кентукки. Власти этого штата потребовали экстрадиции Хэнкинса».
Власти Миннесоты, продержав человека восемь лет в тюрьме за убийство, к которому он был непричастен, не хотели усугублять допущенную в его отношении несправедливость, отправив его посидеть еще и в южной тюрьме за преступление ценою в 13 долларов. Узнав, что штат Кентукки не допускает экстрадиции из психиатрических лечебниц, они, к сожалению, решили, что для всех будет лучше, если Хэнкинса переведут в государственную психиатрическую клинику для душевнобольных преступников в Сент-Поле.
Мой отец все это время не переставал следить за этим делом. Он, в частности, писал, что только сумасшедшие могли отправить совершенно здорового Хэнкинса в сумасшедший дом.
Хотя Хэнкинс жил сравнительно безмятежной жизнью и мог иногда даже позволить себе маленькие роскоши, получая ежемесячную пенсию в 60 долларов как инвалид Первой мировой войны, страна была уже озабочена Второй мировой войной, и про Хэнкинса забыли – все, кроме моего отца, который продолжал писать об этом деле и взывать к справедливости. Настойчивость отца привела к тому, что в 1949 году власти отреагировали.
В тот год Хэнкинс был признан психически здоровым и возвращен в тюрьму штата. Последовал новый цикл статей моего отца, но только-только тогдашний губернатор начал проникаться этим делом, как его назначили федеральным судьей.
Наконец, в 1951 году губернатор Элмер Андерсон собрал внеочередную сессию комитета по помилованию, первого в своем роде в штате Миннесота, чтобы заслушать дело Хэнкинса. За два часа до начала слушаний комитет по помилованию получил официальное заявление, что штат Кентукки «больше не интересуется» Леонардом Хэнкинсом. Мой отец, так глубоко увязший в судьбе Хэнкинса, его единственный защитник и обычно единственный посетитель на Рождество и День благодарения, выступал в качестве свидетеля.
После восемнадцати лет, проведенных в неволе, в том числе десяти лет в психиатрической больнице, за преступление, которого он не совершал, Хэнкинс был наконец освобожден. Для него наградой стала свобода, а для моего отца – журналистская премия от «Pall Mall» за лучший большой репортаж. Он также получил право всю жизнь бесплатно курить сигареты «Pall Mall». Поскольку он, по его собственным словам, «бросил курить в восьмилетнем возрасте», сразу после традиционной первой в жизни сигареты за углом гаража, наградой ему воспользоваться не довелось.
Таким был Джек Маккей. Упорство и добросердечность.
Вот другой пример…
В начале 1930-х годов губернатор Миннесоты Ольсон был фигурой общенационального масштаба. Будь у него такой же одаренный биограф, как Роберт Пенн Уоррен, автор романа «Вся королевская рать», Ольсон мог бы с не меньшим основанием, нежели Хьюи Лонг[13], стать олицетворением рвущегося в президенты губернатора-популиста эпохи Великой депрессии.
Летом 1935 года Ольсон умирал в рочестерской клинике Мэйо от рака. Собравшиеся в больнице репортеры ждали известий о смерти, и каждый втайне желал опередить своих конкурентов и сообщить о кончине губернатора самым первым.
